«В Казани слабо развиты традиции современной хореографии, здесь все базируется на классике»

V Фестиваль современного балета #StagePlatforma пройдет с 5 по 7 ноября в Татарском академическом государственном театре оперы и балета им. М. Джалиля. Накануне события поговорили с художественным руководителем фестиваля, премьером названного театра Олегом Ивенко, не только звездой современного российского балета, но с недавнего времени еще и киноактером с международным именем, сыгравшим роль Рудольфа Нуриева в фильме английского режиссера Рейфа Файнса «Белый ворон».

Мы до сих пор еще плохо представляем себе, как сейчас танцуют в Лондоне или в Голландии

— Первый вопрос о фестивале: каково его значение для Казани и каким он будет в этом году?

— Мы задумывали фестиваль #StagePlatforma уже более пяти лет назад. Понимаете, в Казани до недавнего времени совсем не было современной хореографии. Основа нашего театра — это хореография классическая, к этому привыкла и казанская публика, а современный балетный танец она не знает. Ну вот театр (здесь и далее: театр оперы и балета имени Мусы Джалиля, — прим. авт.) начал с того, что пригласил на гастроли в Казань театр Бориса Эйфмана, чтобы знакомить нашу публику с новыми видами балета, но балет Эйфмана — это все-таки не полностью современная хореография.

Мы до сих пор еще плохо представляем себе, как сейчас танцуют в Лондоне или в Голландии, надо учиться! И вот этому способствует фестиваль #StagePlatforma. Сейчас мы уже вышли на такой уровень, что приглашали на наш фестиваль крупнейшие театры Берлина, Милана, была договоренность с голландским театром НДТ (Nederlands Dans Theater) из Гааги. И никто нам не отказывал! Потому что считают нас уже престижным фестивалем, уровня столичных, таких как «Dance Open» и «Context. Diana Vishneva». Все нас знают!

Мы очень надеемся, что в 2023 году мы обязательно воплотим задуманное! Артисты и театры хотят выступать у нас!

— И что, все эти гости приедут?

— Этим договоренностям уже несколько лет. Поначалу нам помешала их исполнить пандемия коронавируса, а в этом году — известные политические обстоятельства, но мы очень надеемся, что в 2023 году мы обязательно воплотим задуманное! Артисты и театры хотят выступать у нас! Да, в этот раз уже по ходу подготовки нам пришлось поменять концепцию фестиваля: к нам приедут в основном российские артисты, но в исполнительском качестве мы не потеряли, это настоящие звезды мирового балета.

Также в гала-концерте примут участие солисты театра им Станиславского и Немировича-Данченко, театров из Перми, а еще такие звезды балета, как Александр Могилев (Москва), Владимир Варнава (Санкт-Петербург), Серик Накыспеков (Казахский театр оперы и балета «Астана Опера») и многие другие. Ну и, конечно же, наши казанские артисты принимают участие, и это тоже мастера высокого класса, лауреаты престижных российских и международных премий. Мы всегда стремимся держать высокую марку нашего фестиваля.

Здесь все базируется на классике, и нам еще приходилось доказывать даже местному руководству, что мы чего-то стоим

— Между тем фестиваль ведь не сразу обрел прописку именно в театре оперы и балета?

— Да, прорыв случился где-то на третьем фестивале. До этого мы проводили свои мероприятия на площадке Дома актера, были открытые выступления #StagePlatforma в уличном пространстве на территории Казанского кремля.

Как я уже сказал, в Казани слабо развиты традиции современной хореографии, здесь все базируется на классике, и нам еще приходилось доказывать даже местному руководству, что мы чего-то стоим. Театр имени Мусы Джалиля — самая статусная балетная площадка в городе, и наш фестиваль еще должен был ее заслужить, и вот с третьего фестиваля нам разрешили проводить его здесь, и я прекрасно помню, как директор театра, давая мне добро на это, напутствовал: «Ну, не посрами!» И я очень благодарен и родному театру, и Министерству культуры, и Фонду поддержки культурных инициатив при президенте РТ, вообще всем, кто нам помогает. Прорыв этот стал возможным после того, как нас заметили и признали достойным фестивалем в мире, когда выстроились эти связи.

И для нас важно теперь формировать публику, знакомить ее с достижениями мировой хореографии. Ведь даже нашу программу 6 ноября, когда будет показан балет «Личности Миллигана», сделали двухчастной. В первой части будут показаны концертные номера, чтобы зритель познакомился лучше с современной хореографией, привык к ней, и только потом — сам балет!

То, что ты с легкостью танцевал в классике в 20 лет, будет тебе с трудом даваться в 35. А современный танец — такой разнообразный и индивидуальный, открывает новые возможности

Это уже как сосед мой, который у меня поселился

— Вы предпочитаете современный балет классике?

— Нет, почему же, я люблю классический репертуар и танцую его, это наша база, наша основа. Просто современный балет и современная хореография — это то, чего у нас не было, чего не знала наша публика. И потом, он открывает новые возможности для артистов. Балет — это дело молодых! Наше тело — стареет, к сожалению, и это не секрет. То, что ты с легкостью танцевал в классике в 20 лет, будет тебе с трудом даваться в 35. А современный танец — такой разнообразный и индивидуальный, открывает новые возможности. Той же Диане Вишневой он помог продлить ее карьеру балетной танцовщицы, а как гениальна Наталья Осипова в балетах, поставленных специально под нее, просто гениальна!

— Снимаясь в фильме «Белый ворон», вы много работали над образом Рудольфа Нуриева, изучали его биографию, сейчас уже меньше думаете о нем? Прошло ведь довольно много времени с выхода фильма?

— Я каждый день о нем думаю! Это уже как сосед мой, который у меня поселился. Если бы он делал этот фестиваль, то, думаю, делал бы его жестче, нетерпимее, может, даже хамски по отношению к коллегам, если те не понимают его замысла, я все-таки человек более мягкий. Но в принципе, по стратегии думаю, что он делал бы то же самое, что и я, только он не сидел бы на месте — путешествовал! Вообще, я думаю, он не работал бы в системе, ни здесь, ни на Западе, там его просто терпели за его гениальность…

— Ну и значит, наверное, он бы и не сделал такой фестиваль?

— Не знаю, может, и не сделал бы… Я думаю, он бы сейчас сделал себе татуировки на все тело! Полностью бы все закрыл! Ну это вот у меня такое представление… Сделал бы себе татухи и открыл бы паб, какое-нибудь такое злачное место. У меня тоже есть татуировки, но маленькие: одна с названиями фильмов, где я снимался, и вторая — слоник с Вьетнама. Но, конечно, никогда бы я не решился покрыть ими все тело, а вот Рудольф Нуриев — думаю, да!

Я думаю, он бы сейчас сделал себе татуировки на все тело! Полностью бы все закрыл! Ну это вот у меня такое представление… Сделал бы себе татухи и открыл бы паб, какое-нибудь такое злачное место

Я много изучал личность Рудольфа Хаметовича, собирал информацию, а сколько всего рассказал мне о нем Михаил Николаевич Барышников, близкий его друг. Вообще, я считаю, Нуриев и Барышников — это как два брата, старший и младший, Барышников делает в балете очень много такого же уровня, но, может, с меньшим пафосом, чем это делал Нуриев. Во время работы над фильмом мы часто встречались, жаль, я не могу озвучить на публику сейчас всего, что он мне тогда порассказал о Рудольфе Нуриеве.

Знаете, на Западе в современном мужском танце мне как-то не хватает именно мужественности, мне хочется, чтобы это был настоящий мужской танец, у нас это есть, а там — как-то затушевывается, хотя при этом танцуют замечательно!

— И вы хотите сказать, что у Нуриева был «мужской»?

— Да, вот я считаю, у него мужской! (После своей роли в кино, где Олег Ивенко сыграл Нуриева, ему много приходилось в интервью комментировать личность этого балетного гения, приведем одно из высказываний: «Это личность, которая поменяла искусство, перевернула систему. Этот человек отдал себя искусству. Несколько лет он танцевал на сцене по 310 дней в году. Это что-то невероятное», — прим. авт.).

— Вас ведь и самого приглашали европейские театры, кажется, Венский театр и еще некоторые, не жалеете, что тогда отказали?

— Меня и сейчас приглашают, лежит у меня аж три приглашения от европейских театров, буквально вчера звонили из Италии, но там мне не дадут делать того, что я хочу, и потом, я очень люблю нашу казанскую публику.

И вдруг Олег Габышев произносит: «Миллиган!» А это же потрясающая, захватывающая история, я ее уже знал и говорю: «Точно! Всё! Миллиган!»

Поставить балет из двух актов, но чтобы у каждого акта был свой хореограф!

— Ваша фраза о том, что Рудольф Нуриев живет теперь внутри вас, кажется, рождает прямую и непосредственную ассоциацию с балетом «Личности Миллигана», которая станет главным событием фестиваля #StagePlatforma, не могли бы вы рассказать подробно о том, как он создавался?

— Идея родилась в пандемию, когда все мы сидели на карантине, запертые в своих квартирах. Я подумал, что надо что-то делать, как-то использовать это время, и решил, что нам стоит придумать спектакль! С этим я начал обзванивать всех своих друзей, и все прислали мне свои варианты, многие были очень интересны. И вдруг Олег Габышев произносит: «Миллиган!» А это же потрясающая, захватывающая история, я ее уже знал и говорю: «Точно! Всё! Миллиган!» И уже на следующий день он присылает готовое либретто! Я и рот раскрыл: «Олежка! Ну как так! Как вот ты это делаешь?»

И мы начали работать! Мы для балета взяли из реальной истории Билли Миллигана часть его жизни, ту часть, которая посвящена его детству, где Билли живет с отчимом, который угрожал закопать его в амбаре, издевался и совершал насилие над мальчиком… На самом деле, готовится и вторая часть, и она такая умопомрачительная просто, уже придумана хореография, написана музыка, но мы решили, что первая часть уже самодостаточная вполне история, и поэтому выпускаем ее в этом году. Мы в постоянном поиске находимся.

У меня, например, была идея, я еще об этом никому из журналистов не говорил, так что вы будете первыми, только что вспомнил: поставить балет из двух актов, но чтобы у каждого акта был свой хореограф! Это же интересно: зритель бы увидел, как у актера в рамках одной истории меняется танец, потому что его ставили разные хореографы!..

Мне дали послушать диск с музыкой Низамова, и в одном треке, мне показалось, я нащупал то, что мне надо! «Ну где живет этот композитор? В Москве?» — переспросил я у рекомендовавших, и вдруг оказалось: в Казани!

— И так похоже на историю с личностями Миллигана!

— Да, но хореографы мои знакомые на это не пошли, они стали убеждать меня, что каждый из них — особенный художник, с собственным языком танца, и трудно сходится с кем-нибудь другим в одном спектакле. Я говорю: «Так в этом ведь и есть идея!», но в конце концов понял, что мне их не убедить, и от этой мысли отказался. Что ж поделать, чувства хореографов оказались выше их адекватности.

Возвращаясь к спектаклю, отдельно еще нужно сказать о композиторе. В итоге долгих поисков им стал известный казанцам Эльмир Низамов. Но поиски мы вели буквально по всему миру. Перепробовали самых маститых. Я уже тогда работал со знаменитым агентством Berin Iglesias Art, и они помогали мне искать музыкантов. Они звонили сначала Хансу Циммеру, но тот оказался занят в других проектах, среди других кандидатов были Макс Рихтер и его русский однофамилец Кирилл Рихтер, был также Оулавюр Арнальдс, все это замечательные, мировые имена! И они соглашались, и многие прислали уже мне образцы своей предполагаемой музыки для этого проекта, совершенно сногсшибательной!

— И как наш Эльмир Низамов смог обойти такую почтенную компанию, почему предпочли его?

— Мне его порекомендовали среди многих прочих. Но Эльмир силен в музыке с национальным колоритом, он никогда не писал музыку для балетов или кино, а мне нужна была, я его сразу предупредил, именно киномузыка, такой триллер, которая бы работала не сама на себя, то есть не та музыка, которую хотелось бы слушать на репите, а на образ, создающийся на сцене. Мне дали послушать диск с музыкой Низамова, и в одном треке, мне показалось, я нащупал то, что мне надо! «Ну, где живет этот композитор? В Москве?» — переспросил я у рекомендовавших, и вдруг оказалось: в Казани! Это и стало главным преимуществом! Композитор, с которым я вместе мог работать и говорить, что мне нужно от него! Он написал замечательную музыку, я считаю.

Если раньше танцоры считали, что главная часть — это техническая, у них был азарт сделать тот или иной элемент, то теперь многие понимают: что главное — создать в танце живой образ!

— Как вы оцениваете Казань как центр современного танца? Все-таки у нас немало звезд — тот же Нурбек Батулла, обладатель «Золотой маски», Марсель Нуриев, неоднократный номинант, и многие другие. Кроме вашего, самого статусного фестиваля современного танца, есть и другие — «Теловидение», «Площадь свободы»… Но является ли нынче Казань в России таким уж заметным центром современной хореографии?

— Я считаю, хвастаться особо нечем, у нас еще нет ни своего театра современного танца, ни школы, чтобы можно было говорить о полноценном развитии, но все же мы движемся в правильном направлении. Я рад, что на нашем фестивале #StagePlatforma есть образовательная программа и мастер-классы, те же названные вами Нурбек Батулла, Марсель Нуриев будут среди заявленных мастеров. А еще я рад, что будет смотр молодых дарований, это очень важно! Вообще, фестиваль растет, он умнеет, умнеет и танец: если раньше танцоры считали, что главная часть — это техническая, у них был азарт сделать тот или иной элемент, то теперь многие понимают: что главное — создать в танце живой образ! Чтобы сам танец был живым.

— Вы будете до старости танцевать, скажем, лет в семьдесят еще будете?

— Я бы не хотел, я уже говорил: балет — дело молодых, я бы хотел смотреть на океан и заниматься йогой, знать при этом, что у моих детей все в порядке и они стали достойными людьми, что я тоже сделал многое из того, что задумал, и теперь можно просто наслаждаться жизнью… А танцевать так долго — не хотел бы! Но я бы хотел играть в кино! Кино для меня — это почти что балет, но я только подбираюсь к этому, здесь нельзя с наскоку войти, надо учиться!